Так получилось, что с момента прихода видеомагнитофонов в страну, а было это в 80-х, я смотрю от одного до пяти фильмов в день. Только не спрашивайте. Просто это даже на какие-то годы помогало в профессии – в частности, в первые годы приобретения прав для становления лицензионного рынка. Twin Peaks, Reservoir Dogs, Pulp Fiction и даже весь Monty Python, приобретенные на территорию России и СНГ, – это при моем деятельном участии.

Так получилось, что с момента прихода видеомагнитофонов в страну, а было это в 80-х, я смотрю от одного до пяти фильмов в день. Только не спрашивайте. Просто это даже на какие-то годы помогало в профессии – в частности, в первые годы приобретения прав для становления лицензионного рынка. Twin Peaks, Reservoir Dogs, Pulp Fiction и даже весь Monty Python, приобретенные на территорию России и СНГ, – это при моем деятельном участии.

Это не бахвальство, а просто чтобы вы понимали, что для меня кино – часть профессии. То есть, в принципе, тот, кто не поколение ЕГЭ, может посчитать легко, сколько я фильмов к сегодняшнему дню посмотрел, многие из них – по нескольку раз, скажем, с 1986 года. Вот, например, «Обыкновенные подозреваемые» Зингера все время пересматриваю, чтобы понять, где же меня обманули. Даже купил нерезаный сценарий, чтобы понять.

И я продолжаю смотреть кино в таком же темпе по сей день. Только не спрашивайте, что у меня прямо сейчас крутится на левом мониторе (если честно – документальный сериал «Самые жестокие серийные убийцы» в пяти сезонах).

Так вот, в какой-то момент я понял, что уже много лет практически нет фильмов, которые хотелось бы пересматривать, а теперь еще хуже – идет какая-то масса фильмов, которые не хочется смотреть даже по первому разу. И это, в основном, то самое американское кино, к качеству и творческой мощи которого мы как-то привыкли и воспринимаем это как должное. Но теперь это не так. Вот просто до тошноты не так. Прям на уровне постера начинается какое-то внутреннее отторжение.

Для чистоты эксперимента: я вот прямо сейчас открою какой-нибудь популярный киносайт и посмотрю, что сегодня вышло в интернет-прокат. «Человек, который упал на Землю» – на постере сериала черный актер. В «настоящем» «Человеке, который упал на Землю» играл Дэвид Боуи, и это было сильное кино. Нынешние, решившие паразитировать на бренде, делают инопланетянина негром, который озабочен сохранением земного климата. Ну обалдеть теперь. Пролистываем.

Нет, конечно, первые годы внезапной любви Голливуда к черным актерам, которых начали совать в каждое кино вне зависимости от профессиональных качеств, мы помалкивали – мало ли что там у них происходит – чувство вины за недововлеченность, рабство, welfare и за то, что Хендрикс уехал в Лондон. Но теперь обязательные негры по любому поводу стали выглядеть как партийная разнарядка. Назойливо, неумно, непрофессионально.

Что там еще? «Воспламеняющая взглядом» по Кингу. Спасибо, страдания этой девочки мы уже видели в 1984 году. Я понимаю, что новых идей вообще нет, а «девочка любого возраста плюс страдания» это тоже уже несколько лет – обязательная формула. Я понимаю, что именно актрисы продают кино, но теперь истерическая концентрация женских драм, страданий и переживаний – из-за гнусных мужиков, что тоже обязательная программа. На каждом постере обязательно женщина (и негр), даже в сериале про нацистских подводников «U Boat» – новым маркетологам невдомек, что нацистам было наплевать на феминизм.

Какие-то «Сияющие» с дамой, преследующей своего обидчика, снятый аж тремя дамами-режиссерками. Да, женщин в режиссуру уже, похоже, набирают по объявлению и завозят автобусами. Наверное, тоже из чувства вины на недовключенность. Но тут есть одна проблема: им всем никогда не стать Кэтрин Бигелоу, Татьяной Лиозновой, Кирой Муратовой, Джейн Кэмпион, Агнешкой Холланд и Верой Хитиловой. Хотя бы потому, что это очень тяжелая профессия, куда не стоит соваться только на основании партийной разнарядки или с ощущением, что теперь тебе все должны за века унижения (вообще-то давно уже нет). Результат – резкое понижение качества кинопродукта.

Вот какая-то фантастика «Ликвидация» – дама-режиссер даже не понимает основ профессии или что такое сценарий. А потом смотришь – оказывается, она же сценарист. Спасибо. В топку. «Игрушка для взрослых» – сериал: «Устав от токсичного брака, Хэйзел сбегает от супруга. Однако свобода оказывается не такой желанной, какой она себе ее представляла. Оказывается, что бывший возлюбленный вживил в ее мозг высокотехнологичное устройство в виде чипа». Конечно, две дамы-режиссерки. Короче, они умудрились убить даже такой вездеходный жанр, как хоррор. Читать двухсотый синопсис «группа друзей (семья, парочка) приезжает в заброшенный (не заброшенный, но одинокий) дом, где они встречают…» решительно невозможно. Где вы, новые Раими и Карпентеры? Тишина.

И это снимается тоннами – судя по всему, денег в индустрии не считают вообще – какие-то фонды помогают с продвижением правильной повесточки демократической партии. Ну, приходит сценаристка, продюсерка, режиссерка с очень свежим проектом кино про токсичный брак – ну как же не дать на такое денег? Главное, потом не спрашивать, сколько народу посмотрело. Потому что – нисколько. Но это теперь неважно. То есть на самом деле наплевать на повесточку, просто это все халтурно, бездарно и непрофессионально.

Но даже в так называемом большом кино – посмотрите «Оскар–2022» – что смотреть? «Ребенка глухих родителей»? Они гордо сообщают, что исполнитель роли «аж второй глухой актер, который получил награду за историю Оскара». По-моему, это унизительно, прежде всего, для этого глухого бедняги. Да и фильм в оригинале был бельгийский вообще-то. Ну, слава богу, дали, наконец, «Оскара» Джейн Кэмпион – она всю жизнь пашет режиссером, как вол, и сценаристом, и вообще она сняла потрясающую картину «Пианино» еще в 1993 году. А Оскара дали за полупидоров-ковбоев в 2022-м.

Проблема в том, что давно прошли времена «Нового Голливуда» – реальных, выдающихся картин – хоть Майкла Чимино, хоть Сэма Пекинпа, хоть молодого Копполы – ничего масштаба «Охотника на оленей», «Соломенных псов» или «Крестного отца» уже не может возникнуть в этом пруду по колено, где плещутся какие-то мелкотравчатые авторки и режиссерки с обсасыванием собственных обид и психических отклонений.

Кстати, про «Крестного отца» – пожалуй, единственное, что сейчас вдруг вышло нормального, – это сериал «Предложение»: о том, как создавался «Крестный отец» – рассказ с точки зрения продюсера этой картины Альберта Радди. Который ничего хорошего так потом и не снял. Когда реальных тем, которые трогали бы, как раньше, большую часть мировой аудитории, нет, остается каннибализировать старые достижения – того же «Крестного отца», и рассказывать про былых героев и былое величие. Возможно, темы есть, и даже, возможно, есть писатели, которые это пишут, но все это никому в Голливуде не нужно. За всех отдувается своей идеальной красотой картинки Уэс Андерсон. В полном одиночестве, превращаясь в европейца.

И есть сейчас буквально в каждой американской картине какая-то инфернальная фальшь и лицемерие, которое заставляет нормального зрителя отворачиваться. Вы думаете, Netflix терпит падение доходов в диких масштабах, потому что перестал подписывать противных русских? Нет. Потому что во всем мире людей уже тошнит от киноамериканщины.

Неслучайно все больше и больше на киносайтах русского кино, турецкого, испанского, аргентинского и, конечно, британского, где видно, что людей волнуют совершенно иные вещи, чем им указывает американское кинопроизводство. Только не смотрите канадское и австралийское. Нет там больше нового Кроненберга или Питера Уийра с Джорджем Миллером – там такое село и колхоз, что аж стыдно. Всем, кроме них самих.

Короче, гасите свет, Голливуд уходит в туман банальности и хтонической серости. Серые победили и черных, и белых.

Теги:  кино , санкции , Россия и США

   Читать дальше.