13 сентября издание The Guardian сообщило, что Евросоюз так и не смог согласовать введение потолка цен на российский газ. Вместо этого, как и ожидалось, ЕС сосредоточится на «стрижке» собственных энергокомпаний, получающих сверхприбыли от стремительного роста цен на энергоносители. Решение затронет нефтяные, газовые и нефтеперерабатывающие компании. Дополнительные взносы планируется направить на помощь гражданам и предприятиям, в отношении которых с наступлением холодов, вероятно, будет введено нормирование потребления энергоресурсов.

13 сентября издание The Guardian сообщило, что Евросоюз так и не смог согласовать введение потолка цен на российский газ. Вместо этого, как и ожидалось, ЕС сосредоточится на «стрижке» собственных энергокомпаний, получающих сверхприбыли от стремительного роста цен на энергоносители. Решение затронет нефтяные, газовые и нефтеперерабатывающие компании. Дополнительные взносы планируется направить на помощь гражданам и предприятиям, в отношении которых с наступлением холодов, вероятно, будет введено нормирование потребления энергоресурсов.

Дополнительный налог назван «взносом солидарности», что, конечно, не предусматривает добровольного характера его уплаты. Financial Times называет меру временной, которая с учетом неопределенных перспектив глобального энергетического кризиса вполне может стать постоянной. Например, Bloomberg в июле прогнозировало, что высокие цены на газ продержатся как минимум два года.

Так или иначе, изъятие «сверхдоходов энергетических компаний» – вполне устойчивое выражение для российского внутриэкономического дискурса – для Европейского союза станет серьезным прецедентом. И здесь есть целый ряд интересных моментов.

Во-первых, непонятно, как будет определяться «непредвиденная прибыль», ровно треть которой (33%) Еврокомиссия предлагает изъять. Вероятно, будет установлена некая цена отсечения, значения выше которой и будут считаться такой непредвиденной прибылью. Предполагается, что для атомных, ветряных и солнечных электростанций такой ценой отсечения будет 180 евро за МВт·ч, что более чем вдвое ниже текущих биржевых котировок.

Вероятно, что аналогичные цены будут определены и для добывающих нефть и газ компаний. И вот здесь начнутся определенные сложности. Страной, которая оказалась в самом большом выигрыше от снижения доли России на европейском энергетическом рынке, является Норвегия. Польский премьер Матеуш Моравецкий еще в мае призвал Осло поделиться избыточной прибылью с Европой и Украиной, так как Норвегия «опосредованно жирует», пользуясь энергетическими проблемами ЕС. Но, как известно, Норвегия в Евросоюз не входит и местным директивам не подчиняется. В ходе дискуссии о потолке цен Осло скромно предложил вступить в переговоры на этот счет, но никак не следовать жестким установкам Еврокомиссии по изъятию сверхприбыли. Исключение Норвегии из-под влияния европейских директив по сверхдоходам сразу ставит под вопрос эффективность таких мер в целом.

Во-вторых, новшества почти наверняка приведут к обвалу европейского фондового рынка. Достаточно взглянуть на стремительное пике акций Газпрома после отказа выплачивать дивиденды на фоне увеличившегося налога на добычу полезных ископаемых в июне этого года и такой же стремительный их отскок в сентябре после того, как было объявлено, что дивиденды таки выплатят. Но Газпром, в отличие от большинства европейских энергогигантов, – государственная компания (меньше половины акций находятся в свободном обращении на бирже). А значит, изымая прибыль или делясь этой прибылью с акционерами, компания, в общем-то, перекладывает деньги из одного государственного кармана в другой.

В Европе же подобные решения могут подорвать доверие к фондовому рынку. Да и сам прецедент изъятия сверхдоходов не способствует восстановлению такого доверия в будущем. Кто знает, какие успешные сырьевые компании придет регуляторам в голову «подстричь» в будущем, ссылаясь на новые кризисы, войну и другие проблемы. В этом смысле рыночная экономика ЕС окажется перед серьезным вызовом полевения регуляторной политики. Противоречия еще больше обострятся с усилением правых партий в парламентах стран ЕС, как, например, произошло на днях в Швеции.

В целом европейские меры борьбы с энергетическим кризисом сводятся к перераспределению денег и ресурсов. Жесткие меры экономии в сочетании с ограничением доходов энергокомпаний способны дать эффект в среднесрочной перспективе. Возможно, они даже помогут пережить зиму без признаков развала европейской экономики. А неизбежные протесты населения не перейдут той черты, за которой начинается свержение правительств.

Но затяжной энергетический кризис, перетекающий в 2023 год, когда ЕС может накрыть ощущение безысходности, может повести объединение стран по наихудшему сценарию развития событий. Непросто будет и России, которая в следующем году в полной мере ощутит на себе последствия ранее введенных санкций. Итог противостояния будет зависеть не только от того, у кого больше ресурсов, но и от того, кто дрогнет первым. Судя по всему, шагнуть дальше в неизвестность сможет та сторона, которая не будет тешить себя надеждами на возвращение к статус-кво.

Теги:  Евросоюз , мировая экономика , энергетика

   Читать дальше.